Вампиловские «сюжетцы»

77 лет назад родился великий драматург

В «Записных книжках» Александра Вампилова неоднократно встречается замечательное слово «сюжетец». Не мною первым замечено, что существует какая-то таинственная связь между исследователем литературы и объектами исследования. Так и в мою жизнь порой вторгались серьёзные и не очень вампиловские «сюжетцы», о которых мне и хочется сегодня поведать читателям «Восточки».

Александр Вампилов начинал свой творческий путь газетчиком

 

 

Сюжетец первый. Вокруг футбола

В детстве и юности моим любимым видом спорта был, естественно, футбол. Однако пиком собственной вратарской карьеры ввиду сильнейшей близорукости (о контактных линзах тогда слыхом не слыхивали, играть приходилось в привязанных верёвочкой очках!) стала должность второго вратаря сборной филологического факультета. Первым был студент-журналист Валерий Гудадзе, не всегда отличавшийся дисциплинированностью. Однажды он не явился на ответственный матч с юристами, и нашему капитану Володе Удатову пришлось выставить меня. А в составе сборной юрфака было два игрока команды мастеров, называвшейся тогда «Ангара». Итогом встречи было разгромное поражение, несмотря на то, что я с риском разбить очки бросался в ноги нападающим…

Но зато я хорошо разбирался в теории и был заядлым болельщиком иркутской команды и московского «Торпедо», знал наизусть составы многих команд и историю их выступлений в чемпионатах страны, ходил на матчи или слушал московские радиорепортажи Вадима Синявского и иркутских комментаторов, двух Львов, – Максимова и Перминова, читал материалы футбольного статистика Константина Есенина, сына великого поэта.

Однажды, огорчённый очередным поражением любимой команды, я даже разыграл редакцию «Советской молодёжи», написав письмо с «рекомендациями» об улучшении качества игры. Статус ученика средней школы мне показался для этого недостаточно авторитетным, и я поставил подпись «инженер». Спустя какое-то время в очередном спортивном обзоре письмо «инженера Смирнова» было дважды процитировано в уважительном контексте.

Свои эмоциональные впечатления от игры нередко сверял и с регулярно появлявшимися на страницах «Восточки» высокохудожественными репортажами Владимира Ходия. 

Год назад Владимир Васильевич опубликовал найденные им в газетном хранилище неизвестные вампиловские публикации, среди которых выделялась юмореска о футбольных болельщиках «Когда идёт игра», подписанная псевдонимом «А. Валентинов». А юмореске этой на газетной полосе предшествовал оперативный отчёт о матче с красноярским «Локомотивом». Я вспомнил этот матч, состоявшийся в мае 1961 года. Был в составе «Ангары» «иркутский Лобановский» Иван Эпов, который так же, как легендарный футболист, а впоследствии тренер киевского «Динамо» и сборной СССР, ухитрялся лихо закручивать «сухим листом» мяч с углового прямо в «девятку» ворот соперника. Но отчёт привлёк моё внимание не только этим. Я вдруг обнаружил, что две фамилии иркутских футболистов, упоминавшиеся именно в этом отчёте, Вампилов передаст своим персонажам: Букиным станет герой пьес «Ярмарка» и «Прощание в июне», Эдуардовым – эстрадный певец из «Несравненного Наконечникова». Вот такое неожиданное «стечение обстоятельств»! 

Юмореска «Когда идёт игра» – о человеке, впервые попавшем на футбольный матч и вкусившем всю полноту переживаний окружающих: «Нет, меня не били. Но со мной делились восторгами и огорчениями… Всё вокруг рычало, визжало, не-истовствовало». Знакомого врача-невропатолога герой застаёт слушающим репортаж «о проклятом футболе». «Я хотел уйти, но в этот момент врач вдруг рявкнул и завопил:

– А-а-а! Забили!!! Наши! А-а-а-а!»

Как знать, не в этот ли момент у Вампилова созревал образ будущего болельщика-метранпажа из «Провинциальных анекдотов»!?

«Виктория включает радиоприёмник, раздаётся голос комментатора, ведущего футбольный репортаж. Потапов входит в комнату и крадётся к радиоприёмнику.

Голос комментатора. …у Хусаинова, он передает его Янкину, Янкин переходит на правую половину поля…

Потапов останавливается рядом с радиоприемником. Слушает.

…Его атакуют, он передаёт… но нет, пас неточен, и вот уже атаку начинает Шалимов… Шалимов передаёт мяч… но нет, снова неточно, и мяч снова у Хусаинова…

Виктория. Футбол, а я-то думала…

Потапов. Тише!

Голос комментатора. Хусаинов обыгрывает Шалимова…

Виктория. Вы меня напугали…

Потапов (строго). Тихо!

Голос комментатора. …Его атакуют два защитника…

Виктория. Да вы присаживайтесь…

Голос комментатора. Хусаинов посылает мяч на штрафную площадку, а там…

Виктория. Садитесь…

Потапов (свирепо). Вы можете помолчать?

Голос комментатора. …Там никого не оказалось, увы, никого, кроме защитника команды «Торпедо»… А вот и свисток судьи… Итак, первая половина игры закончилась безрезультатно… Ноль-ноль… Ноль-ноль. Команды отправляются на отдых, отдохнём, товарищи радиослушатели, и мы… Отдохнём, а через пятнадцать минут встретимся снова, чтобы узнать, кто же победит в этом увлекательном, напряжённом поединке».

Ради «спортивного интереса» я сделал попытку определить, за какую московскую команду болеет командированный Потапов. В радиорепортаж включены подлинные фамилии игроков «Спартака» (Хусаинов и Янкин) и «Торпедо» (Шалимов). Матч явно вымышленный, однако оказалось возможным примерно определить его статус. Это матч на Кубок СССР, то есть проигравший, как сейчас принято говорить, по системе «плей-офф» должен выбыть из дальнейших соревнований. Матч к тому же не финальный (он проходит на стадионе «Динамо», а финалы игрались в Лужниках).

Болельщики «Спартака» всегда отличались массовостью и особым фанатизмом. Кстати, в июле 1959 года московский «Спартак», будучи чемпионом СССР и обладателем Кубка СССР, приезжал в Иркутск именно для встречи на Кубке в одной шестнадцатой финала с местной «Энергией». Я помню, как мы с моим дядей Олегом Загайновым, военным моряком, одним из пионеров Северного атомного флота, а также воспитанником иркутской школы бокса, много лет спустя входившим в состав судейской бригады Московской Олимпиады-80, преодолевали милицейские кордоны, стоявшие от улицы Ленина до стадиона «Труд», чтобы попасть на легендарный матч, закончившийся, увы, победой москвичей со счётом 3:0. Участником того матча был и защитник «Энергии» Василий Букин, чьи имя и фамилию впоследствии унаследовал герой «Ярмарки» и «Прощания в июне».

В заключение напомню финал «Истории с метранпажем:

«Появляется Потапов. Он сильно возбуждён.

Потапов. Можете меня поздравить. Они выиграли… А что тут у вас происходит?.. Здесь в коридоре вся гостиница собралась.

Калошин. Вся гостиница?.. (Энергично.) К чёрту гостиницу! Я начинаю новую жизнь. Завтра же ухожу на кинохронику.

Виктория. Нет, я больше не могу!»

Сюжетец второй. Стажёр Натан 

С Натаном Голдстоуном нас познакомили в начале минувшего учебного года. Американский стажёр приехал к нам в университет по специальной программе с целью перевода произведений Александра Вампилова на английский язык. 

Причём его заинтересовала ранняя проза нашего знаменитого земляка (переводы пьес уже сделаны Патриком Майлсом и Альмой Лоу).

Каждую неделю Натан приносил мне один-два рассказа с интересующими его вопросами, и мы по-дробно анализировали «Сумочку к ребру» и «Финский нож…», «Девичью память» и «Станцию Тайшет».

При этом Александр Вампилов глазами иностранца каждый раз открывался мне новыми гранями так же, как и в предшествующей аналогичной работе с профессором-переводчиком из Китая. 

Выступая на ежегодной факультетской научной конференции (где, кстати сказать, его доклад был признан одним из лучших), Натан в основу своих рассуждений положил парадоксальное высказывание Вольтера, который сравнивал перевод с женщиной: «Если красива, то неверна, если верна, то некрасива». 

В рассказе «Финский нож и персидская сирень» нужно было перевести словосочетание «часовая мастерская». Но в английском языке нет такого понятия, часы чинятся непосредственно в часовых магазинах, и переводчик превратил «часовую мастерскую» в «часовой магазин».

Однако главные трудности возникли у Натана при переводе слова «хамство». У Владимира Набокова он нашёл любопытное свидетельство того, как писатель годами пытался объяснить американским студентам непереводимые русские понятия: «интеллигенция», «пошлость», «мещанство» и «хамство». С первыми тремя он справился, а вот четвёртое разъяснить так и не сумел. Натан, переводя вампиловский рассказ «Свидание», тоже полгода бился в поиске и, наконец, нашёл аналог слову «хам», близкий к словам «грубиян» и «кретин».

С трудом был подобран перевод и к слову «топор» как самохарактеристике персонажа рассказа «Девичья память».

Натан плодотворно работал в фондах Молчановки, а в университете встретился с вампиловским однокурсником, доцентом Игорем Петровым, вместе с которым мы объясняли американскому стажёру, что означала в рассказах поездка студентов в колхоз, «на картошку», а также вели обстоятельный разговор о музыкальных пристрастиях драматурга. 

Но большую часть времени он проводил в стенах Культурного центра Александра Вампилова, участвовал в его мероприятиях, внимательно изучил экспозицию музея, трижды посмотрел блистательный моноспектакль Галины Солуяновой, посвящённый юбилею Анны Ахматовой, и был причислен к друзьям вампиловского Дома. Аккуратно отпечатанную и переплетённую подборку переводов преподнёс нам на кафедру и в библиотеку вампиловского Центра. Теперь мы с нетерпением ждём, когда эти переводы в виде книжки придут к нам из Америки!

В нашем доме бывали корреспонденты центральных газет – Леонид Шинкарёв («Известия») и Виктор Сесейкин («Гудок») со своими жёнами – Нэлли Аркадьевной (Золотаревой) и Линой Фёдоровной (Ившиной), трудившимися в университете на одной кафедре с отцом.

В Союз журналистов (тогда ещё СССР) я вступил в 1990 году по рекомендациям Владимира Владимирцева, Леонида Ермолинского и Олега Желтовского. Пребывание в этой организации, как и мой отец, Ростислав Иванович, всегда ценил очень высоко. Неоднократно выступал в литературных программах Иркутского радио и телевидения, регулярно печатал статьи и рецензии в «Восточке» и «Молодёжке» (знаменитом «Привале»). А статья из областной газеты о поездке в шукшинские Сростки даже была перепечатана в болгарской прессе.

Именно поэтому, когда прихожу на первое занятие к студентам отделения журналистики, гордо демонстрирую им значок СЖ и призываю работать «на равных» и понимать друг друга с полуслова. Нередко даю им творческие задания, связанные с профессиональной деятельностью, и радуюсь их творениям, которые, естественно, включаю в экзаменационный рейтинг. Своими учениками, такими, скажем, как выпускник этого года неутомимый Иван Колокольников, перерывший газетные архивы и сделавший серию радиопередач о песнях Великой Отечественной войны, искренне, как и мои коллеги, горжусь. 

А «сюжетец» этот состоит из трёх случаев. О первом мне рассказывал отец. Как однажды его пытался не пустить на Сочинскую студию телевидения не в меру ретивый вахтёр, углядевший в членском билете СЖ отсутствие отметки об уплате взносов за текущий год.

Два других случая произошли уже со мной. В 2007 году в Улан-Удэ гардеробщица гостиницы «Бурятия», увидев на лацкане пиджака значок с пёрышком, проявила к моей персоне неожиданный интерес, произнеся: «У нас не каждый день бывают члены Союза журналистов!»

В нынешнем году, уплатив взносы, я сказал бухгалтеру СЖ: «Ну вот, теперь с чистой совестью могу подписывать свои материалы», на что милейшая Елена Николаевна ответствовала: «Впервые вижу журналиста, который увязывает свою подпись с уплатой членских взносов!..»