В Хабаровске состоялась премьера спектакля «Старший сын», которую журналисты называют самой заметной в городе в начале юбилейного Вампиловского года. Жанровое определение постановки - рок-оратория. Предлагаем вашему вниманию развернутую и интересную резенцию, опубликованную в  еженедельнике «Молодой дальневосточник XXI век».

Рок-оратория  по пьесе советского классика, пожалуй,  стала главным событием театрального Хабаровска в начале этого года.

В дальневосточной столице прошли премьерные показы пьесы Александра Вампилова «Старший сын», поставленной приглашенным режиссером Павлом Макаровым в  Театре Юного Зрителя.

Те, которые кто с гордостью, кто с горечью, говорят, что они из советских, после развала империи, обречены на поиски отчего или просто родного дома. Одни ищут его в прошлом, с наивно-черной  археологичностью производя раскопки и находя разбитые черепки и  камни, пытаются воссоздать его  сегодня. Вторые,  предав остракизму прошлое,  практически из воздуха, надежд и чужого опыта  возводят это  здание. Третьи пробуют обжить то, что построили другие.  Но дом,  так и не обретается, потому-то главное, это не пространство, огражденное стенами, а родство душ.

Об обретении отчего дома, о родстве душ, о любви – настоящей, не выдуманной,  этот спектакль.  И в этом доме, чудом становящимся отчим, даже самая никчемная душонка, способна возвыситься, стать светлой, омытой, как это не  банально звучит,  истинной любовью.

Спектакль « Старший сын», поставленный приглашенным режиссером Павлом Макаровым, в отличие от того, что было поставлено в России - и на сцене, и на экране, получился невероятно современным, рваным, а точнее, синкопированным, драйвовым,  а значит, максимально приближенным к настоящему времени. Рок-оратория – так было заявлено в афише.

От злых клоунов,  рок-номеров и  почти цирка, до тонкой вязи русского психологического театра, все это конфликтует, находит компромисс и снова взаимоисключает друг друга в пространстве одной постановки. И в тот момент, когда из глубин памяти  всплывают кадры из фильма с Евгением Леоновым,  появляется сначала видеоинсталяция, а затем уже и сами живые актеры «парадируют» классику советского кино…а потом снова рок-н-ролл, снова невероятная, казалось бы,  невозможная синкопа, и  водоворот макаровского прочтения пьесы Вампилова затягивает зрительское внимание в ткань спектакля.

Наверно, не стоит пересказывать сюжет пьесы, ставшей классикой советского театра и кино.  Это надо видеть.  Или читать. Лучше, наверное,  сходить и посмотреть, хотя бы ради актерского ансамбля.

Ансамбль в ТЮЗе – отлаженный механизм, спаянный, слитый, кажется, что нет режиссерских задач, которые они не смогут выполнить, в артистах  живет почти детская вера в то, что они делают, и это позволяет добиться максимально органичного  существования на сцене.

Актер Андрей Шрамко, сыгравший  Андрея Сарафанова, чуть ли не шокирующий своей настоящностью, которая даже в почти клоунских моментах сохраняется, и с первого взгляда, кажется, что это обыкновенная блеклость, и только потом понимаешь, а как же иначе? Как сыграть еще тайну, которая свойственна блаженным нищим и святым, как сыграть тот отеческий талант, которого так не хватает безотцовской России?

Актрисы Галина Бабурина и  Анастасия Дымнова – Наталья Макарская  и Нина, красавицы, тонкие, нервные, такие разные, и такие похожие своей жаждой любви, жаждой обретения бабьей доли, путь призрачной, ненастоящей,  хоть ненадолго. У одной – летчик, у другой – некий Сильва,  друг главного героя Владимира Бусыгина.

Пожалуй,  сцена Виталия Федорова (Бусыгин) и Анастасии Дымновой (Нина)  – одна из самых мощных в спектакле по силе любви, той самой, что почти невозможно сыграть. Этим надо жить. Это, когда каждая клеточка исполнена страстью, не похотью, а именно страстью, и от этого спектакль становился невероятно живым, и от этого захватывает дух.

Михаил Тычинин ( Сильва)   в начале спектакля до невероятности мерзкий в деланом тенейджерстве, безглазый, мелкий, никакущий,  а в сцене с  Натальей Макарской как-то неожиданно обретал совершенно «чудовищное» мужское либидо. Бандерос, не иначе, и понятно,  почему эта самая  Макарская пала перед этим Сильвой, предав поклонника – 17-летнего Васеньку, сына блаженного Сарафанова.

 В самом начале спектакля Петр Нестеренко в  клоунском гриме почему-то напомнил не коверного, а   конферансье в фильме «Кабаре».   Легкая тень предвосхищения  очередной российской трагедии, если, конечно, мы не  найдем, а точнее, не вернемся в отчий дом, где истинная любовь омоет наши запачканные страстями души?  Это лишь мгновение, и вдруг рок-н-ролл,  драйв, и  порой казалось действо до антисоветчины искренним  сценическим переосмыслением гениального драматурга.

 «Зачем Вампилов сегодня? Вампилов - классик, как мне кажется, из разряда Чехова. Такой мощный автор, как Вампилов – мега современен. Этот автор  сегодня нужен, как и призыв «Все люди братья и сестры» . Не вижу в его пьесе никакой патетики, никакого нафталина. В этом произведении нет привязки ко времени, поэтому нет реалий советского времени, есть только история. Даже в фильме, где в главной роли снимался Евгений Леонов, убрано, что Сарафанов Андрей Григорьевич — капитан в отставке,  авторы оставили, он музыкант.

Вампилов «заворачивает в свою воронку». Прямой подход не дает пьесе новую жизнь. Первый план - он интересен, он понятен, он известен. В спектакле он на уровне мыслей остался. Нелинейная структура –жанровая особенность спектакля…  Какие-то моменты усилили, какие-то моменты убрали, а потом вернулись, чтобы они лучше заиграли. Первый акт он завязывает некий узел, а во втором мы пытаемся развязать те узлы», - рассказал  Павел Макаров, режиссер.

У  Павла Макарова это четвертый спектакль. Павел – уроженец Владивостока, окончил ГИТИС в прошлом году,  ставил спектакли в Москве и в столице Приморского края.

Павел считает, что ТЮЗовские актеры получили мощную базу.  Еще студентом во Владивостоке он  первый раз увидел  спектакль хабаровского театра, и с тех пор «заболел» этим коллективом, следил за новыми постановками, интересовался творчеством хабаровчан. « Я мечтал поставить спектакль в ТЮЗе! Я доволен тем, что получилось! Мне кажется, что это достойная работа.  Во Владивостоке, думаю, публика не так восприняла бы такой спектакль. Театры, которые собирает полные залы, как правило, делают водевили.  А здесь другая история, другая публика. Хабаровские театры приучили людей к серьезным спектаклям!», - уверен Павел Макаров.

Юрий Вязанкин

Фото Натальи Ивацик